Стратегия Банкрофта - Страница 127

127

– Это сила творить добро, – закончил за него Банкрофт. – Все, что мы узнаём, идет на пользу великому делу.

– Совершенно верно, – с жаром закивал Коллингвуд. – Мир тонет в оружии. В настоящее время оно попадает к тому, кто готов выложить за него больше всех. Что хуже, нередко обе стороны в гражданской войне оказываются вооруженными до зубов. Вот уже тридцать лет это продолжается в Анголе. Абсолютно нерациональный подход. А теперь мы сможем направлять оружие тем странам и группировкам, которые должны его получить. Мы сможем усмирить провинции, в которых десятилетия бушует пожар междоусобицы, поскольку они получали достаточно оружия, чтобы продолжать войну, но недостаточно, чтобы одержать в ней победу. Это всегда самое страшное.

– Наш анализ геополитической обстановки не оставляет в этом никаких сомнений. В таких гражданских войнах, в которых не идет речь о полном истреблении какой-то группы населения, – сказал Банкрофт, – быстрая и решительная победа одной из сторон с гуманитарной точки зрения практически всегда предпочтительнее, чем бесконечное затягивание конфликта.

– Причем не важно, какой именно из сторон. Завязнуть в болоте взаимных обид и выяснений вопроса, кто начал первым, было бы большой ошибкой. А теперь у нас появляется возможность просчитать все данные, выбрать победителя и гарантированно обеспечить оптимальный результат. Только подумайте, каким безумием со стороны сети Ансари была поддержка этих горных племен в Бирме. Стрелковое оружие, списанная артиллерия, оплаченные деньгами, вырученными от продажи наркотиков. На протяжении многих лет это позволяло повстанцам вести войну с официальным правительством Мьянмы. Как будто у них имелась хоть какая-то надежда на успех! Все это было только во вред. Во вред горцам, во вред стране. Никому не нравятся репрессивные авторитарные режимы, однако затяжной вооруженный конфликт еще хуже. Затем, как только военные стабилизируют положение в стране, нам можно начинать работать с их режимом, заставляя его соблюдать гражданские права и заботиться о нуждах мирного населения.

– Ты хочешь сказать, те посредники, через которых повстанцы получали оружие от Ансари, переметнутся на другую сторону? – спросил Либман.

– Кто может разбираться в припрятанных арсеналах племен ва и каренни лучше их бывших поставщиков? Кому, как не им, знать принципы организации вооруженных отрядов повстанцев? Мы предоставим мьянманским генералам ключевую разведывательную информацию – и первоклассное оружие стандарта НАТО. Ключом к победе станет подавляющее превосходство в силах. И не успеем мы оглянуться, как на многострадальную землю Бирмы придет мир. В глобальной перспективе век народно-освободительных движений подходит к концу.

– Если только речь не идет о таком движении, которое поддерживаем мы сами, – поправил Либман.

– Свержение режима в результате открытого вооруженного противостояния всегда следует рассматривать в самую последнюю очередь, – истово закивал Коллингвуд. – Но если дело доходит до этого – что ж, это тоже решение. И мы еще далеко не полностью установили контроль над основными сетями поставки оружия. Разумеется, получив в свои руки организацию Ансари, группа «Тета» добилась и более непосредственной выгоды. В конце концов, тем, кто творит добро, тоже приходится себя защищать. – Он повернулся к Банкрофту. – Ты ведь согласен с этим, не так ли?

– Иглы дикобраза, – подтвердил Банкрофт.

– Если возникает угроза нашей безопасности, не важно, дома или за границей, мы решительно ее устраняем.

– Всеми имеющимися в нашем распоряжении средствами, – согласился стареющий ученый.

Переглянувшись с Бергессом и Трейси, Коллингвуд вздохнул, собираясь с духом.

– В таком случае, Поль, нам необходимо поговорить об Андреа.

– Понимаю.

– Поль, ты принимаешь ситуацию слишком близко к сердцу. Прости за резкое высказывание. Но нам нужно принять какое-то решение. И пусть этим занимаются профессионалы. Твоя племянница превратилась для нас в головную боль. Отправившись в Розендейл, она переступила черту. Ты надеялся, что она прислушается к голосу разума. Теперь не вызывает сомнений, что ты ее переоценил.

– Или, напротив, недооценил. – В голосе Банкрофта прозвучали какие-то новые завуалированные нотки.

– Ты судил о ней предвзято.

– Вы всегда стараетесь увидеть в людях лучшее, – подхватила Трейси. – Что просто замечательно в качестве исходной предпосылки. Но вы также учили нас никогда не упорствовать в своих убеждениях и менять их перед лицом новых фактов.

В рассеянном дневном свете лицо Банкрофта внезапно стало выглядеть на много лет старше, чем обычно.

– Вы хотите, чтобы я перепоручил кому-то другому дело, связанное со своей родственницей, с моей племянницей?

– Вот именно, вы должны поступить так как раз потому, что она ваша родственница, – настаивала Трейси.

Банкрофт устремил взор вдаль.

– Не знаю, что сказать.

Показалось ли это Джине, или его голос действительно дрогнул? Когда философ обернулся к остальным, его лицо было пепельно-серым.

– В таком случае ничего не говори, – осторожно произнес Бергесс тоном, в котором прозвучали уважение и сочувствие. – Ты нас хорошо обучил. Позволь нам взять на себя часть ответственности. Предоставь это дело нам.

– Как ты всегда говоришь, – добавил Коллингвуд, – творить правое дело не всегда легко.

– Утихомиривать проклятую комиссию Керка тоже будет непросто, – вставила Трейси.

– Ты слишком молода, чтобы помнить слушания комиссии Черча, – заговорил самый пожилой из собравшихся за столом, Герман Либман. – Но мы с Полем ничего не забыли. В мире все развивается циклически.

127