Стратегия Банкрофта - Страница 137

137

На Белнэпа нахлынули стремительно сменяющие друг друга образы. Перестрелка в комнате на Карл-Маркс-аллее, столкновение в пригороде Кали – далеко не один раз своевременное вмешательство Джареда оказывалось решающим. «Рассуждай трезво», – одернул себя Белнэп.

Райнхарт герой, спаситель, друг.

Или лжец, махинатор, участник какого-то страшного заговора, выходящего за рамки воображения.

Так кто же он на самом деле? «Рассуждай трезво».

И тут Белнэп вспомнил нечто, в чем сам он не так давно пытался убедить Андреа Банкрофт. «Истина нередко не поддается рациональному объяснению».

Ему захотелось рухнуть на колени, исторгнуть содержимое своего желудка, захотелось зажать уши руками и заорать, обращаясь к небесам. Однако всей этой роскоши Белнэп был лишен. Вместо этого он вернулся в домик Геннадия Чакветадзе на берегу озера, заставил себя принять за правду то, что говорили ему органы чувств, попытаться найти ответы на стоящие перед ним вопросы. Ему казалось, он вынужден глотать битое стекло.

Кто же такой на самом деле Джаред Райнхарт?

Часть третья

Глава 20

Перелет из Таллина на Кипр, в международный аэропорт Ларнаки, прошел без происшествий; гроза разыгралась перед этим. Кальвин Гарт был не в восторге, когда Белнэп сообщил ему о том, что должен воспользоваться чартерным самолетом: потребовалось составлять полетные планы, решать вопросы горючего и обслуживания. Однако в конце концов он сдался. Очко в пользу школьной дружбы. Геннадий Чакветадзе, изрядно поворчав, согласился заняться бумагами. У него сохранились связи в Министерстве транспорта Эстонии; невозможное было сделано возможным.

Гораздо более черные грозовые тучи сопровождали разговор по телефону с Андреа Банкрофт.

– Я не хочу говорить об этом сейчас, – ответила она, когда Белнэп попросил рассказать о посещении архива в Розендейле. – Кое-что у меня есть, но я пока что не до конца с этим разобралась. – В ее голосе прозвучало что-то внушающее беспокойство, отголоски скрытой травмы.

Белнэп подумал было о том, чтобы рассказать молодой женщине о Джареде, поделиться своими опасениями, но в конце концов решил промолчать. Это его проблема; он не хотел втягивать в нее Андреа. Однако Белнэп рассказал ей о Никосе Ставросе, понимая, что здесь окажется полезным ее опыт анализа финансовой документации. Положив трубку, Андреа перезвонила через десять минут и представила Белнэпу краткую выжимку об активах Ставроса и его последних деловых начинаниях, сделанную на основе открытых материалов.

И снова Белнэпа встревожила болезненная хрупкость, прозвучавшая в ее голосе.

– Вернемся к архивам в Розендейле, – снова начал он. – Скажи мне по крайней мере вот что: у фонда Банкрофта есть какие-нибудь программы в Эстонии?

– В начале девяностых было что-то связанное с дошкольным образованием и предродовым уходом. Больше ничего.

– Так подозрительно мало?

– Ничего подозрительного тут нет. В соседних Латвии и Литве все обстоит так же. Извини.

– Больше ты ни на чем не споткнулась?

– Я же говорила, что еще не до конца разобралась с этим… – На этот раз ее голос действительно дрогнул, в этом не было сомнений.

– Андреа, что произошло?

– Просто я… мне обязательно нужно с тобой увидеться.

– Я скоро вернусь.

– Завтра. Ты сказал, что летишь на Кипр, так? В Ларнаку. Из аэропорта имени Кеннеди туда есть прямой рейс.

– Андреа, ты не представляешь себе, с каким риском это связано.

– Я буду осторожна. И до этого я была очень осторожна. Воспользовавшись своей кредитной карточкой, я забронировала самолет из Ньюарка в Сан-Франциско, исходя из того, что за мной могут следить. Затем я попросила подругу заказать два билета на рейс до Парижа, из Кеннеди в Орли, уже на свою карточку. Моя фамилия будет в списке пассажиров, но не в финансовых документах. Это дает мне возможность оказаться у терминала международных вылетов как раз тогда, когда будет посадка на рейс до Ларнаки. На самолете обязательно должны быть свободные места. За сорок минут до вылета я подойду к регистрации с паспортом и наличными и куплю билет. Людям постоянно приходится вылетать в самую последнюю минуту – умер кто-либо из родственников, срочная деловая встреча. – Андреа помолчала. – Я просто хочу сказать, что все продумала и у меня должно получиться. И от своего решения я не отступлю.

– Черт побери, Андреа, это опасно. – Белнэп грустно подумал, что, если его подозрения относительно Джареда Райнхарта верны, для него на всей земле не осталось безопасного места. – И в первую очередь тебе нельзя лететь в Ларнаку. Ты очутишься в совершенно чуждой среде.

– Скажи, а какую среду мне считать своей. Скажи, где я буду в безопасности. Потому что мне бы хотелось это узнать. – Судя по голосу, молодая женщина была на грани слез. – Нравится тебе или нет, я вылетаю, чтобы встретиться с тобой.

– Пожалуйста, Андреа, – возразил Белнэп, – будь рассудительна. – Не те слова, и для нее, и для него.

– Увидимся завтра днем, – сказала Андреа, и он услышал в ее голосе решимость.

Перспектива встречи с Андреа обрадовала и испугала Белнэпа. Она дилетант, а Ларнака – его Ларнака запросто может превратиться в поле смерти, особенно если ему предстоит столкнуться с Генезисом. При мысли о том, что с молодой женщиной что-то случится, у Белнэпа по спине пробежала ледяная дрожь. «Кастор, если бы я не был уверен в обратном, я бы сказал, что ты приносишь несчастье».

Откинувшись в кресле, Белнэп беспомощно наблюдал за тем, как в его сознании бурлят водовороты и перекаты.

137